Нищий - Страница 68

Капитан молча полежал, глядя в потолок, потом повернул голову ко мне и тихо сказал:

— Викор, мне очень жаль Амалона. Мне нравился старик. Неужели ты думаешь, что я мог организовать такую подлость? Я боевой офицер флота, у меня есть честь, разве я когда-нибудь давал повод усомниться в моей чести?

— Кто знает, господин Блисторн…вот господин канцлер учился с вами, наверное тоже был офицером — а потом в гостиницу приходят агенты тайной стражи и вырезают постояльцев, грабят их, это соотносится с понятиями о чести боевых офицеров?

— Я понимаю вас. Вы ударили меня в больное место — лицо Блисторна перекосилось гримасой отвращения — да, мы учились с канцлером Гроткорном в одном офицерском училище. И если это его рук дело — мне стыдно за него и за офицерство. Только одно могу сказать — политика портит людей, и потому я на мостике боевого корабля, а не в сенаторах. Расскажу вам: после нашего разговора, я собрался и отправился к канцлеру. Я рассказал ему о вашем предложении, а чтобы заинтересовать его ещё больше, сказал, что возможно у вас есть ещё камни, и это будет очень выгодно армии — мы сможем заполучить несколько сильных магов с помощью ваших камней. Я не знал, что у вас есть несколько камней- и сейчас не знаю — но подозревал. Мы договорились, что встретимся с ним на следующий день, в одиннадцать часов утра, он должен был приготовить деньги за камень — в виде векселя, для передачи в банк, там вам завели бы счёт и всё бы было, как вы хотели. Но утром я обнаружил вместо гостиницы дымящиеся развалины, а вместо вас — кости. Сказали, что в гостинице прятались какие-то государственные преступники, поджёгшие её. Вот всё, что я знаю. Хотите верьте, хотите нет.

— Вы кому-то ещё говорили о сделке?

— Нет. Только канцлеру.

— Капитан, я вам верю. Но — извините — я вас снова свяжу и оставлю тут до утра. Прошу меня простить, но это необходимо — кто знает, вдруг вы ради государственной необходимости поднимете тревогу и постараетесь спасти вашего друга Гроткорна. Сегодня его место должно стать вакантным. Я в этом уверен.

— А если я дам честное слово, что ничего не предприниму? — с надеждой спросил капитан, глядя на то, как я приближаюсь к нему, собрав в руках кляп и полотенце.

— Извините, капитан, мы не в детские игры играем — на кону моя жизнь. А я не хочу рисковать. Один раз я уже доверился вам — и что вышло? Утром вас развяжут матросы. Простите, и прощайте!

Я засунул ему в рот кляп и затянул полотенце под его яростным взглядом. Затем погасил светильник — он мне всё равно был не нужен, и вышел из каюты в темноту. На палубе было тихо, я подошёл к канату, по которому поднялся на борт и скользнул по нему вниз. Тёмная вода привычно приняла меня, и я тихо поплыл к берегу. Мне предстояла сложная задача…как раз для диверсанта.

Глава 10

Пахло водорослями и сыростью…в кустах свиристели какие-то насекомые — то ли сверчки, то ли цикады — мои познания в насекомых этого мира ограничивались мухами, да тараканами. Звёзды на небе выглядели мохнатыми, нереально яркими — воздух этой планеты ещё не был загрязнён, ни дымами заводов, ни выхлопами автомобилей — он был чист, свеж и пах какими-то фруктами и цветами. Шагать было не очень приятно — хотя я и вылил из мягких сапог морскую воду, но она всё равно чавкала и просачивалась между пальцев ног, стекая из штанин. Впрочем — это мне не мешало, и я скользил между домов, кустов и деревьев, как демон мщения. Шагать было недалеко — поместье канцлера находилось недалеко от порта.

Это было огромное белое здание, за высоченным забором, метра четыре высотой, который преодолеть было нелегко, хотя и не было у владельца особняка ярких прожекторов и электронной сигнализации. Мне предстояло задействовать всё, что я умею, всё, чему меня учили инструкторы спецшколы диверсантов.

Осмотрел забор — высоко. Сидя под кустом напротив особняка — внимательно осматриваю местность: особняк задней стороной выходит к морю, там причал для частной яхты канцлера. Ползу к берегу — причал окружён металлическим забором с пиками остриев наверху, через него видно, что яхта стоит у небольшого причала, за ней дорожка к тому же высокому каменному забору и вход — ворота.

Обратил внимание — в воротах нет «кормушки», значит — если будут смотреть, кто за ними — нужно будет для этого открыть ворота, или калитку. Наверху каменного забора вижу стальные прутья — про заострённость их, и думать глупо, скорее всего, острые, как шило. На яхте — охранник — вижу, как он, то прогуливается по дорожке, рядом с яхтой, то садится на скамеечку яхты, отдыхая.

Крадусь к морю и тихо вхожу в воду — ни одного лишнего движения, всплеска или шума — только мелкие волны расходятся по тихой вечерней воде — ни ветерка, ни малейшего движения воздуха…устроил бы я вам движение ветерка — злобно подумал я. Но мне хочется поглядеть в глаза этому уроду. И никаких сантиментов — валить всех, кто попадётся. Если вы служите уроду — вы тоже уроды. И вы сами выбрали свою судьбу…

Белый борт яхты с золотыми буквами — не стал читать, что там написано — наплевать. Дождался, когда охранник отошёл на дорожку прогуливаться — подтянулся и медленно перевалился в яхту — благо, что борта сзади низкие — это небольшая прогулочная яхта. Затаился под скамейкой и замер. Минуты шли тягостно…но и спешить нельзя — одно неверное движение, и провал.

Послышались шаги охранника — он перешагнул борт яхты. Уселся на скамейку и вздохнул, вытянув ноги. Я медленно, как минутная стрелка, вытянул себя из-под скамейки, медленно-медленно согнулся…прыжок! Я подмял мужчину, вцепившись ему в горло и перекрыв дыхание — он попытался крикнуть, я правой рукой достал метательный нож и прошептал, приставив нож к глазу охранника: