Нищий - Страница 43

Скоро мы все сидели за столом в гостиной, напротив хозяйки дома. Расписка-договор уже была готова, я дал прочитать её Амалону, который с удивлением принял её, но ничего не сказал по этому поводу. Он не знал, что я неграмотен… Амалон кивнул головой и в расписку вписали имя Марасы. Внизу пергаментного листа расписались хозяйка дома, Мараса, и Каран с ещё одним охранником — как свидетели. Я передал Магире двести пятьдесят золотых — сделка совершилась. Она ушла к себе в спальню, потом вернулась и сказала:

— Вы слуг оставите на месте или уволите? Давайте я приглашу их, а там сами решите, что с ними делать.

Магира ушла и скоро привела за собой трёх человек — женщину лет пятидесяти и двух мужчин этого же возраста:

— Это вот кухарка, Алана, её муж Старн, это Маст. Мужчины занимаются хозяйством, уборкой, следят за чистотой и исправностью всего поместья, ну, кухарка, понятно что делает. Получали они у меня по два серебряника в день. Нужны они вам или нет — решать только вам. Живут они внизу, рядом с помещением для охранников. Ну всё, Алана, Старн, Маст, Каран и остальные ребята — вы у меня служите последний день. Спасибо за службу и прощайте. Теперь ваши новые хозяева — вот они. Я выдам вам выходное пособие — зайдите ко мне чуть попозже. О будущей службе договаривайтесь с новыми хозяевами. Ну, всё. Я к себе, собираться. Я сейчас схожу в порт, узнаю — если есть отходящий корабль на материк — возможно, я уже сегодня съеду. Если нет — завтра утром. Не хочу ни лишней минуты тут оставаться…

Магира повернулась и пошла к себе, потом обернулась:

— Каран, выдели мне сопровождение… Пока я на острове, ты служишь у меня.

— Конечно, госпожа. Сейчас сделаем. — он встал и вышел со своей бывшей хозяйкой.

Я посмотрел на грустных слуг:

— Вы остаётесь служить, как и служили. Для вас ничего не изменилось. Жалованье то же, что и было.

— Спасибо, господин! — слуги поклонились, на их лицах было написано облегчение, ну кому охота снова искать место, уходя с насиженного?

— Меня звать господин Викор, это госпожа Мараса, а это господин Амалон, великий лекарь и маг — я усмехнулся, пусть разносят весть по соседям. Господин Амалон теперь будет лечить жителей города, он бывший лекарь императора. Так что — можете приглашать клиентов. И ещё — кто знает художника — нам надо сменить вывеску.

— Я знаю, господин Викор, сегодня же могу пригласить — отозвался Старн — он недалеко живёт. Правда, злоупотребляет спиртным — не знаю, не спит ли он сейчас пьяным, но попробовать сходить можно.

— Давай, сходи, тащи его сюда. Ещё — кто знает, где тут накупить лечебных трав, магических предметов? Господин Амалон, расскажете, что надо?

— Конечно. Я сейчас составлю список — надо будет поискать — без некоторых предметов вообще нельзя заниматься лечением и магией.

Амалон сочился удовольствием — ему всё ужасно нравилось — наконец-то, он займётся любимым делом.

Я смотрел на своих спутников — они были довольны переменами, а я думал: а моё, какое место в этом мире? Чем я могу заниматься? Лекарить? Я не умею…да и желания учиться этому нет. Воевать? Честно говоря — наелся досыта. Где моё место в этом мире? В этом мире? А что я знаю, об этом мире? Почему я зациклился на том, какое моё место, что я должен делать? Главное — вылечить ногу, стать полноценным человеком. А потом…да что потом — путешествовать, смотреть мир! Почему бы и нет? Много ли мне надо — поесть, прикрыть наготу, крышу над головой и приятное душе общество — что ещё нужно человеку, чтобы быть счастливым? Вот только ещё должок надо отдать кое-кому. Карсана…бедная девочка. Честное слово — не думал, что так закончится. Аз воздам…

Следующие несколько дней прошли в суете — в доме всё кипело — Мараса всё взяла в свои руки и дом вычищался, вымывался, внутри и снаружи, лавку переделывали под приём посетителей-больных. Как оказалось — Амалону почти нет конкурентов в этом городе — его уровня магов-лекарей не было. Существовали пару лекарей-знахарей, вроде Марасы, но они никак не могли соперничать с Имперским магом. Только я был расстроен — как оказалось — нужных для моего лечения ингредиентов тут не нашлось — нужно было заказывать их с материка. Для этого требовалось не меньше недели — двух недель. Амалон сделал заказ купцам — они должны были привезти.

Я сознался Амалону, что абсолютно неграмотен, он никак не мог в это поверить — я изъяснялся не как простолюдин, которого не учили грамоте, и мне пришлось рассказать ему о своём мире. Он был потрясён рассказом, и теперь — каждый день мы подолгу с ним беседовали — я рассказывал ему о Земле, он же рассказывал о жизни в этом мире. Мне это напоминало наши беседы с Катуном, которого я не мог забыть. Я рассказал Амалону о Катуне, он тоже сожалел о его смерти и несчастной судьбе. Решили — он будет обучать меня грамоте — этому мы и посвятили все свободное время.

Ходить на острове особенно было некуда, да и не хотелось. По трактирам шастать и выпивать? Жизнь шла размеренная и тихая. Ну, если не считать драк между подвыпившими завсегдатаями трактиров. Это добавляло нам клиентов, расплачивающихся полноценными золотыми — практика Амалона как-то сразу начала давать ощутимый доход. Одно только неприятное дело портило настроение — кто-то стал нам пакостить — то подбросят дохлую кошку во двор, то подожгут угол забора — приходилось всем выбегать и тушить, то кинут камень ночью в окно и бутылку с чернилами в вывеску — мелко, пакостно и неуловимо.

Я думал над тем, кто занимается этой гадостью, и у меня на примете были только три объекта: это та девица, которая завела меня в засаду, и два лекаря, до Амалона бывшие в почёте, по причине отсутствия настоящих лекарей, и теперь прозябающие в полной разрухе — все клиенты были у нас. Мараса принимала тех, кто попроще, а если требовалась помощь настоящего мага — приглашался Амалон.