Утром, сквозь сон, я услышал чьи-то голоса — видно к матушке Марасе пришли клиенты взять настойку или мазь. Она получала действительно немного — я подозревал, что её клиенты не такие уж и нищие, но вечно плакались и давали ей сущие гроши. Она, по доброте своей, не обижалась и объясняла мне, что вот соседке трудно, она детей тащит, а Марута никак мужа-пьяницу не приструнит, он ей житья и денег не даёт, а вот этому — я откажу, что ли — он моего мужа знал, а денег у него нет…
Пришедшие долго сидели, тётушка гремела посудой — видно чай пили. Потом шум затих — видно ушли. Я, скрипя сочлениями как заржавленный траншейный экскаватор, встал с постели и потащился вниз.
— Привет, тётушка! Как спалось? — я плюхнулся на стул за кухонным столом и пододвинул к себе чистую глиняную чашку для чая.
— Ой, так спалось — приснился муж — да такой молодой, улыбается, что-то сказать хочет!
Тётушка забегала по кухне, собирая мне завтрак.
— И ведь не пойму, чего сказать-то хочет! Машет, мне, машет! Манит меня! — потом погрустнела — умру я наверно скоро…вот он и говорит мне — скоро встретимся.
— Да ну вы чего — перестаньте! Вам ещё жить да жить! — я не на шутку расстроился, представив что она померла. Почему-то часто хорошие, добрые люди умирают рано…как будто они нужны где-то в другом месте. А вот подонки часто живут весело и счастливо. Я не знаю, почему так…иногда это наводит грусть.
— Ну не будем о плохом. Я щас тебе чего расскажу!
Я насторожился:
— И чего такого? У тётушки Сараны появилось два любовника-курсанта? Мясник раздал всё своё мясо неимущим и пошёл побираться? Чего там такого прям интересного?
— Да ну тебя! — стала смеяться Мараса — Сарана — ух ха ха ха…надо ей рассказать! Ну шутник!
— Тётушка — не вздумайте! Она мне в чашку плюнет на кухне в школе! — я засмеялся и отпил чаю из чашки.
— Ой, я не могу…в чашку плюнет! А она может! Ух ха ха ха…
Мараса отсмеялась:
— Нет, тут в городе такое творится! Говорят — канцлера-казначея обокрали, ночью к нему кто-то вломился, и денег вынесли — ну немеряно! Просто немеряно! Напугали его, убили собак, охранника! Теперь весь город на ушах! Ищут какого-то чёрного — говорят, вроде как откуда-то с островов, чёрный совсем. Всех на базаре допрашивают — чего видели. Что будет-то! Если уж канцлера напали, а нам тогда чего ожидать? Сказали — сам император дал задание искать грабителя. Это же надо додуматься — напасть на второе лицо в государстве!
— И правда — это додуматься надо было — кисло подтвердил я — как думаете — найдут?
— Да ну, наши-то стражники? Они только девок на базаре щупать горазды, да мзду собирать с честных торговцев. Хотя знаешь — есть у императора тайная служба — там и маги, там и стражники особые есть. Даже, говорят — эльфы есть и гномы — эльфы лучшие следопыты, а гномы — у них своя магия, они под землёй хорошо лазят. Одно слово — гномы.
— Тётушка, при чём тут — лазить под землёй-то? Гномы-то зачем?
— Хммм…ну как зачем — грабитель-то из тоннелей вылез. Тут какая штука — объявлять всем не объявляли — но слуги-то не молчат, у всех языки есть. Быстро всё разбалтывают. Так вот — он из-под земли вылез, напал на канцлера и ушёл. Вот такие дела.
— А ещё что то рассказывали про это? Мне тоже интересно стало — сколько он там унёс?
— Говорят — очень много — только на лошади увезти!
— А как так — только на лошади, а он унёс на себе?
— Ну, не знаю. Вот что сказали — то и передаю. Много унёс — казённые деньги, говорят. Канцлер у себя хранил — подати, а он унёс. Теперь вся стража искать будет. Только ведь не найдут…
Мараса ещё долго рассуждала о глупых и мздолюбивых стражниках, о сокровищах, изъятых у канцлера, а я сидел и думал: угораздило же меня вляпаться! Этот сучонок списал под грабёж минимум раз в пять больше, чем я взял, а всё ведь повесят на меня! Канцлер не в убытке, а в прибытке, а ищут…хммм…ищут-то они хорошо — негра какого-то!
Я усмехнулся про себя и отправился к себе в комнату под бормотание Марасы. Впрочем, скоро она подхватилась и понеслась на базар делиться новостью с знакомыми торговками и обсуждать это горячее дельце, я же вытащил сумку с деньгами и стал пересчитывать. После долгих пересчётов, оказалось, что у меня пять тысяч четыреста золотых. Огромная сумма — но недостаточная. Если прибавить отложенные тысячу сто золотых — будет шесть тысяч пятьсот. Надо было ещё три тысячи пятьсот. Только вот как их получить — неизвестно. Теперь соваться куда-либо было опасно. И хранить их — тоже опасно. Не дай бог тётушка Мараса нос сунет….Я пошарился в карманам и достал ещё мешочек с красными окатанными камешками. Достал один — он был с сантиметр в диаметре — я посмотрел его на свет и бросил обратно в мешочек, спрятал под половицу.
Немного полежав в восхитительном безделье — а что — сытый, чистый, на чистой постели и под крышей, чем не жизнь? — я решил сходить в город и посмотреть на мир. Просто посмотреть — а не выжимать из этого мира денег на существование. Могу же я себе позволить посидеть в трактире ПРОСТО ТАК. И ещё — в связи с укреплением здоровья у меня проснулись ещё кое-какие желания… Я решил посмотреть, как тут обстоит дело с бабами — ведь так и зарастёт, однако…
Надев приличный костюм — не новый, но вполне пристойный — лёгкую куртку, суконные штаны не от скупщика краденого, ботинки, не новые, но вполне добротные — я спустился вниз.
— Что, неужто на прогулку собрался? — тётушка Мараса с удовлетворением осмотрела мой парадно-выгребной лапсердак — давно пора! У меня уже соседки поговаривают — жилец у тебя какой-то ненормальный, не выпивает, женщин не водит, может вообще только мальчиков любит? Ты мальчиков не любишь, случайно? — тётушка Мараса стеснительно захихикала.